Спящий джинн [Демон] - Василий Головачев

Первым пожаловался на недомогание оператор связи – самый старший по возрасту из обслуживающего персонала. Потом и остальные почувствовали похолодание и беспричинный страх. Однако это не помешало им продолжать работу: времени на анализ собственных ощущений ритм работы лифта не оставлял.

Техника реагировала на необычное условие более резко.

Сначала ощутимо упал энергопотенциал основного столба лифта, соединяющего старт-камеру на Земле и финиш-камеру на орбите. Снизился энергопоток на обе камеры. Автомат включил резерв, но одновременно с этим – редчайшее совпадение! – отключилась нагрузка. Энергия устремилась в накопитель, состоящий из набора пакетов так называемого квазижидкого металла. Накопитель не выдержал перегрузки в канале лифта, соединявшем спутник и вокзал на Сааремаа, произошел разряд, и на стартовый стол величиной с две цирковые арены обрушился реактивный удар силой в два миллиона тонн! Ударная волна разнесла в щепы вокзал и служебные пристройки. Семь человек обслуживающего персонала лифта не успели даже понять, что произошло.

Но до пляжа ударная волна не дошла, хотя от лифта до берега по прямой было всего около четырех километров. А потом из догоравших зданий комплекса с шипением полезли вверх белые ростки, утолщаясь, расширяясь и пенясь. Через несколько минут над лифтовым хозяйством воспарили радужные, полупрозрачные, с необычайным рисунком… «стрекозиные крылья»! Они гнулись от ветра и шевелились, как живые, пока не срослись боками, превратясь в колоссальную наклонную плоскость.

Игнат Ромашин

В кабинете Лапарры находился его заместитель Анатолий Первицкий, худой и узловатый, как ствол саксаула. Глаза у него запрятаны под нависшими надбровьями, и кажется, что он смотрит, как из колодца, настороженно и оценивающе. Кстати, мужик он мировой.

Лапарра ходил по кабинету, сунув руки в карманы и вглядываясь в светящийся изнутри пол. Первицкий неподвижно сидел за столом и что-то читал.

– А-а, – поднял голову Ян, заметив меня, и остановился. – Явился, не запылился. Так что там у вас стряслось?

– Обвалы, – коротко ответил я, пожимая руку Первицкому. – По-видимому, сработала ОСОТ лаборатории, все выходы из системы подземелий, известные нам, завалило одновременно.

– Этого следовало ожидать. – Лапарра снова пошел кругами по кабинету. – Неподготовленный «штурм унд дранг» еще никогда не выручал спасателей.

– ОСОТ, кажется, по терминологии чистильщиков, система охраны тайны? – тихо спросил Первицкий, отрываясь от чтения.

Я кивнул.

– Пункт «срам» инструкции у тебя, кажется, не в почете… Сядь, Ян, чего мечешься?

Лапарра остановился, озадаченно посмотрел на заместителя, подумал и сел у стола.

– Что же теперь, начнешь разбирать завалы?

– Слишком долго, и нет гарантии, что в туннелях не осталось ловушек. Нет, я начну проходку шахт сверху, прямо к интересующим объектам. Завалы тоже придется разбирать, но в последнюю очередь. Ты говорил с Гриффитсом? Тех двоих, что он дал, мне мало.

– Будет сколько надо. Главное, определить – есть ли какая-нибудь связь между деятельностью лаборатории «Суперхомо» в прошлом и гибелью чистильщиков в настоящем. Свежая информация от биологов есть? Что они успели определить?

– Практически ничего. Разводят руками и рвут остатки волос на головах. То, что произошло с буками и дубами, совершенно невероятно, с их точки зрения. Вопросов ко мне больше нет?

Лапарра и Первицкий переглянулись.

– Как Люция? – помедлив, проговорил Ян.

– Почти никак. Мы редко видимся, она в основном пропадает в архивах, но отдачи нет. Пользы тоже.

– Польза будет, особенно когда вы проникнете в лабораторию. Она хороший мастер своего дела. Тебе есть новое задание. Два часа назад возле Пскова произошла авария на атмосферном заводе. Эксперты уже там, тебе придется связаться cо старшим комиссии и выяснить все, что удастся.

– Почему именно мне? А Ховенвип?

– Авария произошла странная, симптоматика ее очень схожа с катастрофой лифта на Сааремаа.

– Ну и что? Авариями занимаются линейные отделы, зачем впутывать туда еще и нас? Не проще ли позвонить в техсектор после расследования и узнать подробности?

Лапарра молча смотрел в угол кабинета. Первицкий качнул головой. Я ответил ему вопросительным взглядом. Честное слово, экивоки начальства на странность некоторых аварий находились пока для меня под горизонтом событий. Лапарра уже второй раз намекал на какую-то связь между открытием «Суперхомо», трагедией на Ховенвипе и случаем в Сааремаа. Какая между ними может быть связь? Да еще новое событие – авария на атмосферном заводе… Не люблю разбирать ворох недомолвок, особенно если не вижу, куда клонит начальство. С другой стороны, Ян учил меня строить цепь доказательств параллельно цепи интуиции без ссылок на мнения авторитетов, дабы у самого не создавалось предвзятого мнения до окончания расследования. Выходит, в данном случае я тоже должен думать сам?

– Хорошо, – сказал я. – Лечу в Псков. Карабин не нашли?

– Пока нет. – Лапарра посмотрел на заместителя, и тот сказал:

– Ищем. Установили контроль за боезапасом к «драконам». Кстати, сегодня утром кто-то пытался проникнуть в сейфы пограничников Даль-разведки.

Я вспомнил загадочного посетителя, пытавшегося на время вывести меня из строя, и мне стало не по себе. Во взгляде Первицкого ясно читались укор и сожаление, он не мог примириться с тем, что такую оплошность с карабином допустил достаточно опытный инспектор-официал. Я внезапно понял, что оба моих непосредственных начальника вынуждены теперь исправлять чужие промахи. Мои промахи!

– Ступай, – сказал Лапарра. – Стрелок никуда не денется. Если он умный, стрелять больше не будет. Вторая попытка применить карабин – это конец его свободе. – Ян слегка усмехнулся. – Разобрался, как он попал в дом?

– Элементарно – через окно. Летом они у нас не закрываются.

– Хорошо, иди. «Дракон» мы отыщем, не подведи в главном.

Лапарра не объяснил, что считает для себя главным, но я и так понял. Было бы обидно для нас обоих, если бы Ян переменил свое мнение обо мне. Уже на пороге меня окликнул Первицкий:

– Игнат, постой.

Я обернулся.

Анатолий смотрел на Лапарру, а тот смотрел на меня, и было в их молчании нечто такое, от чего мне снова стало не по себе.

– Что с вами? – удивился я. – Словно боитесь сознаться в собственных грехах. Или случилось что-то еще?

– Пока нет, – пробормотал Лапарра. – Но может выясниться, что во время, предшествующее аварии, или во время нее там видели…

– Зо Ли, – с иронией вставил я.